ДВОПП: 20 лет на страже интересов бизнеса.

Вопросы по развитию восточных территорий, привлечения и закрепления населения в них стоят в России с давних пор. О необходимости уделять внимание им говорили Михаил Ломоносов, министры царской России Витте и Столыпин, руководители Советского Союза. Однако каждый раз после очередного переселения с запада на восток эти территории стремительно теряли свою привлекательность для населения и, как следствие, происходил отток населения. Последние двадцать лет постсоветского периода тоже наглядно иллюстрируют этот процесс.

За 1991 – 2011 гг. численность населения в России  сократилась на 3,7%, Дальнего Востока – на 22,2%. Дальневосточный регион за эти годы потерял каждого пятого жителя. Превалирующим фактором в сокращении численности населения Дальневосточного федерального округа играет миграция, хотя естественная убыль населения продолжает сохраняться и играет свою роль в этом процессе. За 1991 -2011 гг. Дальний Восток потерял 1790,7 тыс. чел., в том числе за счет естественной убыли -227,0 тыс. чел. (12,7%) и 1563,7 (87,3%) – миграционный отток (табл. 1).

Таблица 1. Миграция в Дальневосточном федеральном округе, чел.

Источники: Численность и миграция населения Российской Федерации в 2002 году. Стат. бюлл. Госкомстат России. М., 2003. С. 20, 23; Численность и миграция населения Российской Федерации в 2005 году. Стат. бюлл. ФСГС (Росстат). М., 2006. С. 34, 37; Численность и миграция населения Российской Федерации в 2005 году. Стат. бюлл. ФСГС (Росстат). М., 2006. С. 34, 37; Численность и миграция населения Российской Федерации в 2010 году. Стат. бюлл. ФСГС (Росстат). М., 2011. С. 35, 38; Численность и миграция населения Российской Федерации в 2011 году. Стат. бюлл. ФСГС (Росстат). М., 2012. С. 34, 47.

Приведенные данные свидетельствуют о повышении отрицательного значения результативности миграционных связей с регионами России до 2010 г. при одновременном улучшении ситуации в миграционном взаимодействии  со странами СНГ и дальнего зарубежья. Повышение результативности миграционного взаимодействия со странами СНГ и Балтии обусловлено ростом числа прибывших и сокращением движения в обратном направлении. За 2002 – 2010 гг. число прибывших увеличилось в 1,1 раза, а число выбывших сократилось в 1,9 раза. Результативность миграционных связей с этими странами в 2010 г. была в 2,2 раза выше, чем в 2002 г.

Потеря трудоспособного населения (за счет миграции и естественной убыли) к 2050 г. на Дальнем Востоке относительно 2010 г. предположительно составит порядка 1,8 млн. человек. При этом следует заметить, что численность трудоспособного населения будет сокращаться темпами, вдвое превосходящими уменьшение общей численности населения. Так, за 2010 - 2050 гг. общая численность населения может уменьшиться на 21,1%, а трудоспособного населения – на 42,5%[1].

В условиях сокращения населения и собственного трудового потенциала Дальнему Востоку при любом сценарии его развития нужны мигранты. Миграция стала фактором пополнения внутреннего рынка труда. В такой ситуации национальные и миграционные вопросы являются актуальными. Не случайно В. Путин в ходе предвыборной президентской кампании 2012 г. национальному вопросу посвятил одну из своих предвыборных статей.

Дальневосточный регион, как и Россия в целом, с начала 1990-х гг. включился в процесс в глобальный процесс международного трудового обмена. Регион с нарастающим трендом привлекает иностранную рабочую силу, что обусловлено результатом растущего внутреннего дефицита трудовых ресурсов. В настоящее время в ДФО их порядка 160 тысяч. Основную часть приезжих составляют  граждане наших бывших союзных республик  и КНР (на долю китайцев приходится до 40%). Причем, к примеру, для выходцев Узбекистана, Таджикистана трудовая миграция – часто единственная возможность выживания их семей. В условиях необходимости привлечения иностранной рабочей силы парадоксальными оказываются итоги опросов местного населения, которое явно не стремится работать на не престижных рабочих местах и за низкую заработную плату на отдельных рабочих местах, с другой стороны, - иногда считает, что мигранты занимают выгодные рабочие места, где могли бы трудиться местные жители. Отсюда формируется некоторое негативное отношение к мигрантам.

На основе проведенного в 2012 г. экспертного опроса местного населения попытаемся проверить - является ли трудовая миграция и связанная с ней возможная безработица причиной этнической нетерпимости и низкой оценки взаимоотношения между местными жителями и приезжими. Для опроса экспертов использовалось полуформализованное интервью с представителями разных профессиональных, общественных и научных организаций, так или иначе связанных с использованием иностранной рабочей силы или исследующих проблемы внешней миграции. В экспертную выборку попали представители органов государственной власти и местного самоуправления, сотрудники служб занятости, миграционной службы, депутаты, журналисты и представители отдельных предприятий и организаций, научные работники и представители общественных организаций, проживающие в г. Хабаровске. В числе экспертов, участвующих в опросе 51,6% мужчин и 48,4% женщин в возрасте от 25 до 63 лет. Намеченные группы экспертов явились причиной того, что в опросе приняли участие преимущественно лица с высшим образованием, что, в общем-то, делает более объективными и продуманными их оценки при ответе на задаваемые вопросы. Эксперты в основном русские по национальности, хотя есть, назвавшие себя украинцами и просто гражданином России и даже дальневосточником. Преобладающая часть респондентов (57,8%) – уроженцы Хабаровского края,  остальные - выходцы других районов бывшего СССР, но в своем большинстве (85,2%) прожившие в данном регионе более пяти лет. Из всех участвующих в опросе респондентов 36,0% считают свое материальное положение затруднительным, основную долю среди которых занимают респонденты Центра занятости населения (34,8% от общего числа респондентов всех групп, указавших на затруднительное материальное положение); 37,5% всех респондентов свое материальное положение характеризуют как хорошее – это в основном представители органов власти и местного самоуправления; тяжелое материальное положение отмечают респонденты общественных организаций. Однако ответить о своем материальном положении не смогло 18,8% респондентов. Представляется, что это потому, что в анкете не обозначены критерии уровней материального положения. Кстати заметим, что и в некоторых других вопросах анкеты наличие ответов «затрудняюсь» связано с отсутствием градаций по указанным аспектам. К примеру: «Да, редко» или «Да, часто». Что такое редко и что такое часто встречаемое явление? – экспертам было не понятно.

Полученные результаты по этим экспертным группам во многом схожи, но, тем не менее, имеют иногда существенные различия.

На вопрос «Как Вам кажется, в Вашем городе за последние несколько лет ситуация на местном рынке труда скорее обострилась, в целом не изменилась или скорее улучшилась?» представители органов государственной власти и местного самоуправления

считают, что ситуация  в целом не изменилась, а, возможно, даже улучшилась, поскольку, как отмечается, при поиске работы и ее представлении мигранту стали учитываться интересы работодателей и мигранта. Именно так ответило 50,0%  респондентов этой группы экспертов. Но, вместе  с тем, большинство мужчин- респондентов утверждают, что ситуация обострилась, а женщины, напротив, склонны к тому, что ситуация на местном рынке труда в отдельных случаях обострилась, а в отдельных – улучшилась. Депутаты законодательной службы Хабаровского края считают, что за последние несколько лет ситуация на местном рынке труда не изменилась. Аналогично ответило и половина респондентов-мужчин миграционной службы,  другая часть респондентов – мужчин этой группы, напротив, отметили, что обострилась конкуренция между работниками, однако цены за выполнение работ не снизились, качество же не улучшилось. Женщины – респонденты миграционной службы в своем большинстве (75% от числа ответивших) считают, что ситуация на местном рынке труда не изменилась, хотя в ¼ части ответов есть мнение, что в отдельных случаях ситуация обострилась, а в отдельных – улучшилась.   Представители службы занятости, однако, считают в своем большинстве (54,5%), что ситуация на рынке труда обострилась и при этом из числа женщин – респондентов так думают 66,7%. Никто из респондентов этой группы экспертов не отметил, чтобы ситуация на местном рынке труда улучшилась, хотя как мужчины – респонденты, так и женщины иногда отмечают, что ситуация в отдельных случаях обострилась, а в отдельных – улучшилась. В комментариях к этому вопросу отмечается, что не хватает рабочих и работодатели выбирают между соотечественниками и гражданами ближнего зарубежья последних  (по понятной причине). С мнением представителей служб занятости солидарны респонденты предприятий и организаций. Более половины их придерживаются мнения, что ситуация на местном рынке труда обострилась. Более категоричны в этом суждении мужчины, от общего числа которых именно так ответили 66,7%, отмечая, что существует острый недостаток кадров для промышленных предприятий, особенно квалифицированной рабочей силы. Научные работники склонны считать, что ситуация на местном рынке труда в отдельных случаях обострилась, а в отдельных – улучшилась. Такие же ответы получены от респондентов – представителей общественных организаций. Пятая часть журналистов (и это ответ только женщин-респондентов) считают, что ситуация осталась неизменной на местном рынке труда; вдвое больше ответов от журналистов (доля женщин и мужчин с таким мнением одинаковая), что ситуация улучшилась. 20% ответов в этой группе респондентов (и это ответ только мужчин-респондентов) придерживаются мнения об обострении ситуации и столько же считают (мужчины), что ситуация в отдельных случаях обострилась, а в отдельных – улучшилась.   Таким образом, единого мнения о ситуации на местном рынке труда не получено. Нам представляется, что те из респондентов, кто ближе находится к сфере производства и сфере занятости более четко представляют положение на местном рынке труда, а потому чаще говорят об обострении ситуации.

Анализ ситуации на местном рынке труда конкретизируется в ответах на следующий вопрос: « В каких отраслях, на каких предприятиях, в каких направлениях коммерции наиболее высока конкуренция за рабочие места? Здесь практически респонденты всех групп единодушны, называя строительство, газо-нефтехимическую промышленность,  госслужбу, торговлю, общепит, транспорт (частный извоз) и финансово-кредитные учреждения. Соответственно этим отраслям респонденты отмечают и предприятия и направления коммерции. Однако есть и определенные различия по отдельным группам респондентов. Так, представители органов государственной власти и около 30% респондентов журналистов и примерно столько же респондентов из служб занятости уверена, что в городе нет конкуренции, но последние отмечают, что в торговлю можно попасть работать любому, изъявившему желание работать в этой отрасли; у представителей предприятий больший процент тех, кто говорит об отсутствии конкуренции (36,4%), а вот представители общественных организаций, напротив, предполагают, что конкуренция существует во всех отраслях, создавая разную степень напряженности на местном рынке труда. Среди ответов представителей миграционной службы заслуживает внимание комментарий, свидетельствующий  о том, что наличие (отсутствие) конкуренции зависит от политики администрации конкретного предприятия.

Если существует конкуренция за рабочие места в большей или меньшей степени, то, согласно цели исследования, выясняем, каково влияние мигрантов на ситуацию с занятостью?  Анализ результатов исследования показал, что мнения респондентов двоякое: одни считают это влияние значительным, другие склонны утверждать о незначительном влиянии мигрантов на ситуацию с занятостью. Из общего числа респондентов - представителей органов государственной власти равное число доля тех, кто считает влияние мигрантов значительным, а кто, напротив, незначительным. О значительном влиянии больше утверждают мужчины- респонденты, а о незначительном – женщины. При этом отмечено, что влияние трудовых мигрантов значительно только на не престижных рабочих местах, куда в общем- то не идут местные жители из-за низкой оплаты труда. При этом четверть респондентов этой группы затруднились с ответом, поскольку трудно определить критерий значительности или незначительности влияния. До 30% респондентов – депутатов, половина участвовавших в опросе представителей миграционной службы, но при этом большая часть из них женщин, считают, что влияние на занятость мигранты оказывают значительное. Преобладающая часть журналистов, до 40% представителей – респондентов миграционной службы отметили незначительное влияние мигрантов на занятость. При этом в комментариях депутатов отмечено, что при большом дефиците кадров  в регионе мигранты закрывают часть потребности в них, что в целом полезно для экономики, а в комментариях респондентов из миграционной службы указывается, что существует диссонанс в распределении производительных сил: не хватает квалифицированных кадров и переизбыток неквалифицированных работников, а потому мигранты здесь не могут стать источником балансирования между теми и другими, так как гастарбайтеры прибывают в основном на замещение рабочих мест, не требующих высокой квалификации.    Респонденты служб занятости в большей степени (54,5% от общего числа ответов) считают, что влияние мигрантов на ситуацию с занятость незначительное. Такая оценка преобладает в мнениях мужчин, объясняя это тем, что мигранты имеют место быть на рынке руда, но на ситуацию практически не влияют. У респондентов- женщин выявилось равное соотношение к тому, что мигранты влияют значительно или незначительно на местном рынке труда. 18,2% женщин тоже не смогли дать ответа и скорее всего потому же – отсутствия критериев в понимании значительно-незначительности. У респондентов – представителей предприятий и организаций тоже преобладает мнение о незначительном влиянии мигрантов на ситуацию на местно рынке труда, но оно ниже (45,5% ответов), чем у  респондентов служб занятости. Но здесь достаточно высокий удельный вес тех, кто считает влияние мигрантов значительным (36,4%). В ответах есть объяснения этому: зарплатные ожидания  завышены и не соответствуют профессионализму соискателей. Работодатели вынуждены завышать предложения, что способствует постоянной текучести кадров. Мужчины и женщины этой группы экспертов примерно одинаково оценивают влияние мигрантов на ситуацию с занятостью. У представителей науки мнения разошлись: одни предполагают о незначительном влиянии мигрантов на местном рынке труда, другие – вообще затруднились с ответом опять – таки не зная критерий значимости. У представителей общественных организаций мнения разделились: 40,0%  отнесли влияние мигрантов к категории значительного, другие 40,0% - незначительному влиянию. Женщины здесь оказались более категоричными и считают влияние мигрантов значительным. Из их общего числа такую оценку дали 57,1%. Мужчины же фактор значительности вообще не отметили, они больше склонны к отметке незначительного влияния и даже есть комментарии «в моей отрасли конкуренции нет, а потому никакого влияния  от мигрантов не ощущается».

Имея представление о наличии – значительного или незначительного - влияния мигрантов на ситуацию с занятостью, особый интерес имеет знание качества этого влияния – положительное, негативное, переменчивое? Респондентам и был задан соответствующий вопрос. Здесь мнения респондентов тоже оказались довольно разноликими. Из общего числа респондентов – представителей органов власти утверждают, что влияние скорее положительное. Но все эти ответы дали женщины. Мужчины об этом качестве влияния даже не упоминали в своих ответах, зато они в большей степени, чем женщины подчеркнули двоякое влияние (и так, и так), то есть присутствуют моменты положительного и отрицательного влияния мигрантов на ситуацию с занятостью. К сожалению, более 15,0% респондентов не определили своего отношения к качеству влияния мигрантов на местном рынке труда. Большинство респондентов – журналистов (4/5 от общего числа их ответов) и половина респондентов из миграционной службы считают, что влияние мигрантов на ситуацию с занятостью можно расценивать равнозначно: и положительно и отрицательно, хотя в этих группах респондентов отмечается и их скорее положительное влияние (преимущественно у респондентов-женщин), хотя депутаты и респонденты миграционной службы отмечают и отрицательное влияние мигрантов на занятость местного населения.   Представители центра занятости, напротив, больше всего высказались за отрицательное влияние мигрантов на занятость (33,3%), хотя мужчины и в этой группе респондентов тоже придерживаются мнения, что их влияние можно расценивать и так, и так, то есть и как положительное, так и отрицательное. Несколько другое соотношение на оценку качества влияния мигрантов на занятость высказали респонденты – представители предприятий. Они в большей степени охарактеризовали их влияние как отрицательное (3/5 от общего числа участвующих в опросе женщин) – об этом в основном заявили женщины. Но среди них (женщин) это влияние оценивалось как положительное  (зафиксировано в ответах 40,0% женщин). Мужчины, как и в анализируемых выше группах респондентов, снова определили влияние мигрантов на занятость  «и так и так» (и положительное, и отрицательное влияние). Мнение, как о положительном, так и отрицательном влиянии мигрантов высказали и научные работники. Никто из представителей общественных организаций не отметил отрицательного влияния мигрантов на занятость. В отличие от женщин мужчины не отметили и положительного влияния. Они больше склонны дать равнозначную оценку: и так, и так, своеобразно объясняя свою позицию тем, что работодателей влияние мигрантов положительное, а для работников – отрицательное.  Около 20,0% этой группы респондентов не дали однозначного ответа  видимо, потому, что они далеки от этой проблемы.

Безусловно, определить влияние мигрантов на занятость невозможно, если не оценить занимают ли мигранты те рабочие места, где бы могли работать местные жители. Респонденты властных структур (более половины) уверены, что мигранты занимают незначительную часть тех рабочих мест, где могли бы быть заняты местные трудовые ресурсы. Но столь высокую оценку дали женщины – 83,3% от общего числа тех, кто дал такую оценку. Но, если женщины, принимавшие участие в опросе, вообще не отметили, чтобы мигранты занимали те рабочие места, где могли бы работать местные жители, то 2/5 мужчин, напротив, считают, что мигранты как раз и занимают значительную часть таких рабочих мест. Одновременно четверть респондентов этой группы были затруднены с ответом. Видимо, эта проблема их никогда не интересовала. Мнения депутатов разделились: половина респондентов считает, что мигранты вообще не занимают тех рабочих мест, где могли бы трудиться местные жители, другая половина респондентов придерживается мнения, что если и занимают мигранты рабочие места, то незначительную их часть. Представители миграционной службы в большей степени (до 50% ответов) приходят к мнению, что мигранты занимают незначительную часть рабочих мест, где могли бы трудиться местные жители, хотя 20% (преимущественно женщины) признают, что мигранты занимают значительную часть таких рабочих мест. Заметим, что в комментариях представителей миграционной службы есть довольно интересное и справедливое замечание: «Работодатель всегда стремится к снижению издержек по зарплате, что возможно посредством привлечения трудовых мигрантов и игнорирования местных трудовых ресурсов. Мигранты обеспечивают «демпинг» на рынке труда».   У респондентов центров занятости в целом мнение разделилось поровну: более 25,0% считают, что мигранты занимают рабочие места, где могли бы работать местные трудовые ресурсы, и столько же считают, что они занимают незначительную часть таких рабочих мест. Мотивация респондентов о том, что мигранты не занимают этих рабочих мест довольно простая: они занимают те рабочие места, которые местные жители могли бы, но не хотят занимать из-за низкой заработной платы или неформальной занятости и отсутствия соцпакета; мигранты занимают те рабочие места, которые не пользуются спросом у местных жителей; мигранты занимают значительную часть рабочих мест, но в основном как подсобные рабочие. Представители предприятий в большей мере (до 60,0% ответивших на этот вопрос) считают, что мигранты занимают незначительную часть рабочих мест, где, возможно, могли бы трудиться местные жители. Так считают мужчины и женщины этой группы, но мужчины еще предполагают, что мигранты не занимают таких рабочих мест. А вот научные работники, исследовавшие трудовую миграцию, единогласно уверены, что мигранты занимают значительную часть таких рабочих мест. Большая часть представителей общественных организаций, как и властных структур, напротив, считают, что мигранты занимают незначительную часть рабочих мест, где могут трудиться местные жители. В ответах респондентов-журналистов по поводу замещения рабочих мест на местном рынке труда мигрантами довольно разноликие оценки: в равной степени (до 25%) они считают, что мигранты вообще не занимают рабочих мест, где бы трудились местные жители, столько же респондентов этой группы считает, что они занимают значительную часть таких рабочих мест, но половина ответов респондентов – журналистов свидетельствует о том, что, по их мнению, мигранты занимают незначительную часть таких рабочих мест.

Занимают мигранты значительную часть рабочих мест или не занимают, все же не без интересным остается вопрос, а возникают ли конфликты в трудовой сфере с мигрантами? Респондентам предложено выбрать один из предложенных альтернативных ответов: да, редко; да, часто; нет и затрудняюсь ответить. Представители властных структур равнозначно ответили на первых три пункта. Но, если «нет» и что конфликтов не бывает сказали одинаковое число мужчин и женщин (по 20,0%), то в этом соотношении  женщины в основном уверены, что возникают конфликты часто, а мужчины, напротив уверены, что такие ситуации происходят бывают, но редко. Ответы депутатов, участвующих в опросе показали, что мужчины предполагают о редко возникающих конфликтных ситуациях, а женщины вообще уверены, что конфликтных моментов вообще не возникает. О наличии редких конфликтов говорят ответы журналистов и респондентов миграционной службы. Фактором отсутствия или редких случаев конфликтов, как отмечено в ответе представителя миграционной службы, является низкая социальная активность местного населения.  Представители Центра занятости уверены, что конфликты вообще не возникают (до 40,0% респондентов так считают), или возникают, но редко (порядка 30,0% ответов). Но есть случаи, когда респонденты не ответили на этот вопрос, что, видимо, связано с тем, что им не известны такие случаи. У респондентов с предприятий, имеющих более тесные контакты с работающими мигрантами, преобладают ответы, что конфликты возникают редко или не возникают вообще (по 36,4% в каждом случае). Здесь нужно отметить, что треть женщин на этот вопрос испытали трудности с ответом. Видимо, они не сталкивались с этим явлением, но вместе с тем 20,0% из числа женщин, ответивших на этот вопрос, уверены, что конфликты возникают редко и столько же – 20,0%, напротив, уверены, что конфликты возникают довольно часто. В равной степени с ответом «да, редко» и «да, часто» солидарны представители науки. Представители общественных организаций больше склонны считать, что конфликтов не бывает (44,4% ответивших) или случаются редко (более 20,0% респондентов).

И так, почти все группы респондентов в большей или меньшей мере высказали свое отношение к наличию или отсутствию конфликтов в трудовой сфере. Тогда важно знать, в каких отраслях, на каких предприятиях и по каким направлениям они появляются? Респонденты властных структур отметили, что конфликты возникают преимущественно в таких отраслях как строительство и торговля. На долю указавших эти отрасли пришлось 66,6% ответов. Но заметим, что мужчины в основном отметили строительство, а женщины – обе названные выше отрасли. Кроме того. Мужчины-респонденты отмечают, что конфликты возникают на транспорте (частный извоз). Транспорт указали еще и респонденты - депутаты. На строительство и торговлю указывают журналисты и респонденты миграционной службы. В соответствии с названными отраслями респонденты определяли и предприятия и направления коммерции – это строительные и рынки и оптовые базы. Аналогичные ответы получены от представителей – респондентов Центра занятости населения. Но здесь респонденты обратили внимание на ЖКХ и связанные с отраслью предприятия, а также в строительстве – на отделочные работы. В анкетах респондентов Центра занятости есть комментарии о том, что конфликты возникают, прежде всего, на участках, где используется неквалифицированный труд и главная причина всех конфликтных ситуаций – языковый барьер.  Респонденты предприятий отметили те же отрасли и связанные с ними предприятия, но в направлении коммерции выделили еще автосервис. В коментариях этой группы респондентов отмечено, что мигрантов становится все больше во многих отраслях и, используя рост своей численности, они становятся агрессивными, свои требования   постоянно завышают. Научные работники и представители общественных организаций в своих ответах практически не отличаются от других групп респондентов, но выделяют дополнительно сферу услуг, где возникают конфликты с мигрантами.

Таким образом, анализ показал, что наиболее частые конфликты в связи с мигрантами прослеживаются в строительных организациях, в торговле и на транспорте.

Между тем, как показали результаты экспертного опроса, средства массовой информации недостаточно информируют население о мигрантах, их занятости и взаимоотношениях с местным населением. Во всех группах респондентов, кроме представителей общественных организаций превалирующим оказался ответ о том, что в средствах массовой информации практически не появляется сообщений о мигрантах, которые занимали бы те выгодные рабочие места, где могли бы работать местные граждане. Видимо, как есть комментарии в ответах, что СМИ мало освещают сведений о том занимают мигранты или не занимают такие рабочие места. Больший упор в информации СМИ делается на освещении того, если и мигранты занимают невыгодные рабочие места - такие, глее вряд ли россияне могли работать (по 12 час. в сутки и при зарплате в 10 тыс. руб.). Заметим, что респонденты предприятий, правда  небольшая доля их ответов (примерно 15,0% от общего числа мужчин, ответивших на этот вопрос и около 20,0% женщин), все же считают, что СМИ отражают момент занятия мигрантами тех выгодных рабочих мест, где могли бы работать местные граждане. У респондентов – представителей общественных организаций мнения разделились: 40,0% считают, что СМИ освещает проблему использования мигрантами тех рабочих мест, куда не пойдут работать местные граждане и столько же – 40,0%, что мигранты занимают выгодные рабочие места, ущемляя в этой возможности местных граждан. Мнения депутатов разделились, половина респондентов из них считает, что СМИ освещает проблему, кто занимает выгодные рабочие места – местные жители или мигранты,  другая половина респондентов-депутатов, как и представители миграционной службы, напротив, свидетельствует о недостаточном внимании СМИ к этой проблеме и чаще высказываются не факты, а предположения. Этот вопрос у многих респондентов вызвал затруднение с ответом, поскольку таких передач не слышали. Логично отнести их к ответу «нет» - то есть СМИ освещение проблемы, кто занимает выгодные рабочие места не дооценивает. Из ответов журналистов – респондентов тоже можно сделать аналогичный вывод. Но они отмечают, что все-таки СМИ если информирует по этой проблеме, то им приходится акцентировать внимание на том том, что мигранты работают там, где местное население не желает принимать участия. И, как отмечают журналисты, что в своих публикациях им приходится обращать внимание на то, что трудовые мигранты, несмотря на то, что им платят меньше, работают лучше, нет проблем с пьянством и недисциплинированностью.

При той информации (респонденты, попавшие в выборку вообще считают, что мало информации этой направленности), что попадает в эфир или в печать местных изданий, представители органов государственной власти и местного самоуправления отмечают преобладание негативного ее характера (63,6% от общего числа ответов) и здесь более категоричны с таким ответов женщины, на долю которых от общего числа, давших ответ о негативном характере информации, приходится 85,7%, а до 10,0% мужчин информацию, которую им удавалось услышать или прочитать, уверены в позитивном ее характере. Представители Центра занятости, напротив, считают, что информация о мигрантах, их занятости и взаимоотношениях с местным населением носит нейтральный характер. Аналогичный ответ о нейтральности появляющейся информации о мигрантах получен и от респондентов – представителей предприятий, хотя они отмечают, что появляется и позитивная (9,0% ответивших на этот вопрос)  и негативная (18,2%) информация. Вместе с тем респонденты предприятий отмечают, что СМИ очень давно не сообщают общественно-полезной информации, они либо пиарят власть и их деятельность, либо дают информацию от органов власти, либо печатают оплаченную рекламу, но аналитические и независимые материалы практически не встречаются. Депутаты Законодательного собрания Хабаровского края и научные работники в равной степени уверены, что в СМИ появляется и позитивная, и негативная информация о мигрантах. Респонденты миграционной службы, причем равное соотношение ответов мужчин и женщин, считают, что в большей степени в СМИ появляется негативная информация  о мигрантах, но до 30% общего числа респондентов этой группы все же считают, что присутствует нейтральная информация о мигрантах. Сами же представители СМИ – журналисты в большей мере (до 60% ответов) уверены о преобладании нейтральной информации, хотя не отрицают наличие и негативной.  40,0% респондентов общественных организаций считают, что если появляется такая информация, то она в основном негативная. В этом уверены все мужчины- респонденты этой группы экспертов. В ответах женщин 28,6% склонны считать появляющуюся информацию о мигрантах нейтральной, но 14,3% их относят ее все-таки к негативной. Правда, для части женщин этой группы данный вопрос вызвал затруднения с ответом: либо не встречались с такой информацией, либо, как говорится, «пропустили ее мимо ушей», поскольку она им попросту не интересна.

Проведенное исследование позволяет нам дать оценку взаимоотношений мигрантов с местным населением по основным сферам их деятельности, на основании которой можно  подтвердить или опровергнуть правильность распространенного мнения о влиянии миграции и связанной с ней безработицы на формирование этнической нетерпимости. С этой целью в анкету опроса экспертов был внесен вопрос: назвать основные сферы, где трудятся мигранты и оценить взаимоотношение местных жителей с этими мигрантами.

В ответах на заданный вопрос оценка взаимоотношений дана по тем же основным отраслям, которые прежде назывались как места приложения труда мигрантов: строительство, торговля, транспорт и ЖКХ. Это не случайно и справедливо, поскольку определенный вид работ не может развиваться без притока трудовых мигрантов. Например, в строительстве значительная доля рабочей силы  - иностранцы, и эта область уже не может обойтись без них.

Респонденты органов государственной власти в оценке взаимоотношения местных жителей с мигрантами преимущественно (до 50% от общего числа ответивших) указали на  их нейтральность во всех названных отраслях. Одновременно присутствуют в равных долях (по 19,0%) оценки плохих и хороших отношений. Взаимоотношения местного населения с мигрантами, занятыми в строительстве, 40% респондентов оценили как хорошие и столько же как нейтральные, но 205 ответов у мужчин респондентов охарактеризовали эти отношения как плохие.  На такую сферу деятельности как транспорт больше обратили внимание мужчины (66,7% из общего числа ответов, указавших отрасли с занятостью трудовых мигрантов). При этом мнения распределились поровну: 50% указавших эту отрасль, считают складывающиеся взаимоотношения между местными жителями  и мигрантами плохими и столько же – нейтральными.  Но при этом совершенно никто не упомянул о хороших отношениях на транспорте (включая частный извоз и автосервис). В числе отраслей, где респонденты пытались оценить взаимоотношения мигрантов с местными жителями, названы еще лесная промышленность, где отношения характеризуются как плохие; сельское хозяйство, где женщины дали оценку отношениям как хорошие, а мужчины – плохие. Еще женщины назвали такие отрасли как рыболовство с характеристикой отношений как нейтральные и даже полицию (рядовой состав) с той же нейтральной оценкой. Сферу торговли назвали только женщины и их оценки были разнородными. Из всех ответов 40% считают отношения нейтральными, 20% - хорошими, 20% - плохими и 20% затруднились дать оценку.  Оценок, характеризующих нейтральные отношения местных жителей с  мигрантами, у респондентов Центра занятости больше (62,5%); доля респондентов, давших оценку отношениям как хорошие, у представителей Центра занятости примерно то же, что и у властных структур (18,8%), но они не показали ни одну из отраслей, где бы была оценка отношений как плохие и в то же время, пожалуй, как никто из других групп респондентов, представители Центра занятости охарактеризовали отношения на транспорте как очень хорошие (12,5%). Более трети респондентов  предприятий также дали взаимоотношениям с мигрантами в тех же отраслях, получивших большую популярность,   оценку как нейтральную, но здесь более высокая оценка дана отношениям, сложившимся в ЖКХ, на их долю  из числа указавших эту отрасль приходится до 35,0% и минимальная доля оценок отношений как плохие (6,9% от общей численности респондентов от предприятий); научные работники взаимоотношения мигрантов с местным населением в строительстве охарактеризовали как хорошие, в торговле и в сфере услуг взаимоотношения получили оценку как плохие, в сельском хозяйстве – хорошие. Респонденты общественных организаций в своем большинстве оценили взаимоотношения мигрантов с местными жителями как нейтральные (61,5% от общего числа респондентов этой группы). Депутаты - мужчины в основном дали нейтральную оценку взаимоотношений мигрантов с местными жителями в названных отраслях, кроме транспортных услуг, где, по их мнению, можно дать только плохую оценку. Напротив, респонденты женщины из депутатского корпуса, упомянув только строительство и сельское хозяйство, считают, что взаимоотношение в этих отраслях складываются хорошие. У респондентов миграционной службы выявился разброс мнений в оценке взаимоотношений между местными жителями и трудовыми мигрантами. Они считают, что в такой сфере как строительство преобладают нейтральные отношения, хотя респонденты-женщины дали и отрицательную оценку (отношения плохие). И, если мужчины – респонденты этой группы оказались солидарными в плохой оценке взаимоотношений на транспорте, то женщины вообще такой оценки не дали и, напротив, охарактеризовали в своем большинстве отношения в этой сфере как нейтральные, но при этом у них есть оценка как очень хороших отношений, так и очень плохих. Что касается сложившихся взаимоотношений местного населения с трудовыми мигрантами в сфере торговли, то преобладает понимание сложившихся отношений как нейтральных, хотя 20% из общего числа, указавших эту отрасль, все же намерены считать отношения плохими. К мигрантам, занятым в сфере услуг и ЖКХ, в основном дана в группе респондентов миграционной службы оценка как отношения хорошие и нейтральные.         Представители общественных организаций – единственные из всех групп респондентов дали оценку взаимоотношениям на транспорте максимальную – отношения очень хорошие, хотя в целом у них преобладает по этой отрасли оценка как нейтральная.  Журналисты взаимоотношения местного населения с трудовыми мигрантами оценивают как очень хорошие в лесной промышленности, как хорошие для занятых на благоустройстве (ЖКХ), взаимоотношения местных жителей с мигрантами в строительстве оцениваются журналистами и как хорошие и как нейтральные – практически в равной степени; с занятыми в торговле журналисты считают складывающиеся отношения в большей степени как нейтральные, но есть о оценка хороших взаимоотношений (соответственно 75% и 25% от общего числа респондентов, назвавших эту сферу деятельности мигрантов); в такой же пропорции присутствуют оценки взаимоотношений с мигрантами, занятыми в сфере обслуживания. Журналисты указали еще сферу занятости мигрантов в сельском хозяйстве и охарактеризовали отношения их с местными жителями как нейтральные. Таким образом, если в совокупности оценить все ответы по всем указанным отраслям, где задействованы мигранты, то преобладает оценка посредственная – нейтральная. Это уже, безусловно, не плохо и, следовательно, складывающиеся взаимоотношения в трудовой сфере между мигрантами и местным населением следует рассматривать как достаточно ровные и исключающие фактор этнической нетерпимости.

Другой вопрос касался оценки взаимоотношений мигрантов различных национальностей с местным населением Анализ ответов экспертов на него позволяет опять-таки подтвердить или опровергнуть правильность распространенного мнения о влиянии миграции на формирование этнической нетерпимости. Респондентами всех групп было названо порядка десяти национальностей, наиболее полно представленных в среде трудовых мигрантов и имеющих положительное сальдо миграции в обмене населением с Хабаровским краем (табл. 2).

Таблица 2. Миграционные потоки с отдельными странами СНГ и Китаем, представители которых наиболее активно представлены в трудовой сфере

Хабаровского края в 2011 г.

Источник: Миграция населения Хабаровского края в 2011 году. ФСГС. Территориальный орган ФСГС по Хабаровскому краю. Хабаровск, 2012. С. 19, 21, 47, 48 (в сб. 66 с.).

Приведенные данные в табл. 2 свидетельствуют, что респонденты всех групп правильно ориентируются в географии стран выхода трудовых мигрантов. Не случайно ими наиболее часто называемыми мигрантами, с кем строятся определенные взаимоотношения, являются китайцы, узбеки, таджики, киргизы и выходцы из Кавказских государств.

Респонденты органов государственной власти назвали порядка десяти национальностей, но больше всего обратили внимание на китайцев и узбеков, что в целом соответствует показателям внешней миграции по Хабаровскому краю и результативности обмена населением с ними. 50% респондентов, указавшие на присутствие китайских граждан в основном дали оценку взаимоотношений с ними как нейтральную. В том числе такую оценку дали 75% мужчин этой группы и 33,3% - женщин. Если мужчины- респонденты совсем не назвали эти отношения хорошими, то 30% женщин дали именно такую оценку. Указавших, что между китайцами и местным населением отношения плохие, мнения мужчин и женщин властных структур равные (по 50%). Однако, если учесть оценку отношений как плохие всех респондентов (мужчин и женщин), указавших китайцев, то доля ответов довольно высокая – до 25,0%. Но заметим, что 12,5% респондентов органов власти не дали никакой оценки взаимоотношениям с китайскими гражданами.  По отношению к узбекам у респондентов органов власти более спокойное отношение. 77,8% указали на нейтральное отношение, в т.ч. так оценили 60,0% мужчин и 80,0% женщин. По отношению к узбекам есть оценка и как хорошие отношения, и малая доля тех (до 10,0%), кто указал на плохие отношения.  На указавших представителей Кавказских государств приходится в этой группе респондентов 17,7% ответов, но мнения по характеру отношений с ними разделились  поровну – 50,0% характеризуют отношения с выходцами Кавказа как нейтральные и столько же, как плохие. Респонденты Центра занятости тоже в основном считают отношения с мигрантами практически всех названных национальностей как нейтральные. Что касается оценки взаимоотношений с китайскими гражданами, то в этой группе кроме нейтральных взаимоотношений, присутствует оценка хороших отношений – 20,0% респондентов так считают (к ним относятся женщины) и столько же считают отношения плохими (мужчины). С узбеками, таджиками и киргизами основная оценка  - хорошие и нейтральные отношения и никто не дал плохой оценки. Респонденты Центра занятости, как, видимо, более осведомленными в ситуации на местных рынках труда в Хабаровском крае, назвали еще вьетнамцев, корейцев и казахов, отношения с которыми охарактеризованы как нейтральные. У представителей предприятий, назвавших те же национальности у иностранных работников, занятых в Хабаровском крае, общая оценка взаимоотношений с ними как нейтральная (79,0% считают именно так). Но если отношения с узбеками иногда характеризуются им как хорошие и очень хорошие, то о взаимоотношениях с китайскими гражданами на 90,0% характеризуются только как нейтральные, причем это мнение практически одинаково высказали и мужчины, и женщины. Оценка о нейтральности взаимоотношений относится им и к мигрантам с Кавказа, но при этом 2/3, давших такую оценку – мужчины. Но примечательно то, что в этой группе респондентов нет отрицательной оценки на мигрантов Кавказа. Респонденты – депутаты мужчины конкретно не указали китайцев, а предпочли указать «мигранты стран АТР» и охарактеризовали взаимоотношения местных жителей с ними как плохие. Респонденты женщины-депутаты конкретно указали на присутствие китайских граждан и дали оценку отношения местного населения к ним как нейтральную. Такую же оценку они дали и трудовым мигрантам – выходцам из Средней Азии, а мужчины, напротив, охарактеризовали отношения с ними как плохие. Мужчины – респонденты депутаты в своих ответах назвали выходцев Кавказа, указав на сложившиеся взаимоотношения с ними местного населения как плохие, вместе с тем отдельно выделяя азербайджанцев и армян, мужчины считают, что отношение местного населения к ним вполне нейтральное. Представители миграционной службы в целом взаимоотношения местных жителей с китайцами характеризуют как нейтральные (спокойные), хотя в оценках 1/3 женщин-респондентов этой группы есть оценка взаимоотношений местных жителей с ними как плохая. Взаимоотношения местного населения с трудовыми мигрантами Закавказья респонденты миграционной службы характеризуют  в равной степени как нейтральные и как плохие. Аналогичную оценку взаимоотношения они дали с выходцами Средней Азии (узбеками и таджиками). Зато оценка хороших взаимоотношений местного населения дана с мигрантами славянских государств (Белоруссия, Украина).  У респондентов – научных работников есть даже оценка взаимоотношений с армянами как хорошая, но зато отношения с азербайджанцами они считают плохими, а иногда и очень плохими. Отношения с представителями других национальностей, в том числе с китайскими гражданами характеризуются как нейтральные. Респонденты общественных организаций считают, что больше всего на рынке труда в Хабаровском крае представителей  бывших среднеазиатских республик (узбеков, таджиков, киргизов) и отношения с ними преобладают как нейтральные (63,2% из числа назвавших эти национальности, но 16,0% охарактеризовали взаимоотношения как плохие, но при этом, правда чуть меньше (13,3%), доля тех, кто считает отношения с мигрантами из Средней Азии как хорошие. Довольно высокая доля респондентов этой группы взаимоотношения с китайскими гражданами считают плохими (28,6% от числа указавших китайских граждан). В группе респондентов от общественных организаций    названы корейцы, причем раздельно северные и южные. С первыми  отношения, по мнению респондентов, нейтральные, с южными корейцами – хорошие. Журналисты самую высокую оценку дали взаимоотношениям местного населения с узбеками – отношения хорошие. Столь же высокая оценка у женщин-журналистов с северокорейцами и китайцами, хотя с последними иногда взаимоотношениям местного населения  дана плохая оценка. Взаимоотношения местного населения с таджиками и киргизами журналисты в целом характеризуют как хорошие, но при этом женщины-журналисты (до 40% от общего числа их ответов) дают и плохую оценку. Что касается представителей Кавказа, то мужчины из числа респондентов журналистов назвали ингушей и армян и дали оценку взаимоотношений с ними местного населения как плохую. Женщин назвали только азербайджанцев и считают, что отношения с ними складываются как хорошие. Таким образом, давая общую оценку, следует признать, что в целом взаимоотношения местного населения с мигрантами разных национальностей преобладают нейтральные, что свидетельствует преимущественно об отсутствии этнической нетерпимости в Хабаровском крае, поскольку такую оценку можно считать довольно спокойной. Наличие оценок плохих взаимоотношений лишь говорит о том, что в регионе не достает работы по воспитанию (внедрению) толерантности в массовое сознание, что представляется определенным минусом для региона и тем более потому, как сказано выше, иммигранты могут стать нашим спасением от обостряющейся ситуации с воспроизводством собственных ресурсов труда.

Мотрич Е. Л.

д.э.н., зав.сектором проблем социального развития

Института экономических исследований

Дальневостчного отделения РАН

(г. Хабаровск)

[1] Численность населения Российской Федерации по полу и возрасту на 1 января 2010 г. Стат. бюлл. ФСГС (Росстат), 2010. С. 301; 2015-2050 гг. - расчеты, ИЭИ ДВО РАН. Мотрич Е.Л. Демографический потенциал. Гл. 4, раздел 4.1.монографии  «Синтез научно- технических и экономических прогнозов: Тихоокеанская Россия – 2050 / под ред. П.А. Минакира, В.И. Сергиенко; Рос. акад. Наук, Дальневост. отд-ние, Ин-т экон. исследований. – Владивосток: Дальнаука, 2011. – С. 157-158 (в кн. 912 с.).